13 декабря исполнилось бы 72 года Народной артистке Людмиле Сенчиной
«Я – идиотка, да?!»
Вспоминаю нашу первую встречу. В мае 2008 года я приехал в Санкт-Петербург сделать интервью с Сенчиной. На тот момент ее забыли: по телевизору не показывали, журналисты про нее не вспоминали. И, когда я ей позвонил с просьбой о встрече, она обрадовалась: «Не называй меня Людмилой Петровной, боже упаси! Только – Люся и без отчества… Представляешь, на Западе, как бы звучало: Шакира Генриховна?! Приезжай ко мне на дачу, я приготовлю вкусненькое, пообщаемся!» Почему-то сразу создалось впечатление, что мы так давно знакомы!
Дачно-садовый кооператив «Культура», где жила в последнее время певица, расположен в 40 км от Питера. Там же находятся дачи других питерских звезд: актрисы Нины Ургант, сатирика Семена Альтова, актеров Ивана Краско, Михаила Боярского… Людмила Сенчина купила там двухэтажный домик в конце 1980-х. Рассказывала, что приобрела его у супруги известного драматурга Бориса Рацера.
— Ляля была страстной любительницей антиквариата, и мне от нее достались вот эти колокольчики над поленницей, некоторые картины… — актриса встречает у калитки и показывает участок. Улыбается, знаменитые ямочки на щеках, почти без макияжа. Мне показалось, про каждый кустик, она говорила отдельно, целовала его и смеялась: «Я – идиотка, да?! Но люблю их!»
— Видишь большой куст посреди двора?! Это дикий шиповник, сорняк. Он раньше был у Нины Николаевны Ургант, которая через забор живет, она его выкопала, хотела выбросить. А я увидела – забрала себе. Ах, как он хорош летом, прекрасные белые цветы и потрясающий запах!
— Любите поработать на земле?
— Положа руку на ногу, скажу честно: в земле ковыряться мне неинтересно. Я родом из деревни, но в детстве возилась только с домашней живностью: поросятами, курами. А огород не копала. Так что я от этого далека. Тут в одной газете написали: «Сенчина любит в земле повозиться на даче». Полная чушь! Хотя люблю все живое. Вот кормушки для птичек везде висят, сама сделала. Правда наш кот Кисс и собака Тим охотятся на птичек. Такое впечатление, что мы специально прикармливаем птичек, чтобы наши питомцы за ними охотились! – смеялась Людмила.
Она показывала мне дом. Уютный, деревянный, в каком-то особом аромате. На втором этаже, открывая очередную комнату, она перестала смеяться: «Это комната моего сына, который так редко тут бывает! Слава давно живет в Америке».
— Когда-то я отдала его в школу с углубленным изучением английского языка, — с грустью рассказывала Сенчина. – И английский ему так понравился, что он начал сочинять стихи, а потом и песни. Создал свою рок-группу. Когда учился на втором курсе университета, группа отправилась на гастроли за границу. Ребята побывали в Америке – и он решил там пожить. Теперь у него своя контора, он занимается страхованием и еще чем-то, в чем я совершенно не понимаю. Мы такие с сыном разные! Он педант, не курит, не пьет, в теннис играет, а я… Эмоциональная, простая, люблю общаться. Но выбор сына уважаю и полностью ему доверяю. Жаль только, что не женат, и внуков у меня нет.
«Все спрашивают только о личной жизни!»
В тот день Людмила – Люся показывала дом, но причитала: «Надо на кухню уже идти!» И вот мы оказались на кухне. Сенчина указал на огромный бутыль (уж не знаю, сколько литров, но такие деревенские «самогоны» показывают в кино): «Вот моя настойка на рябине, прошу к столу!» В тот день Людмила приготовила: холодец, запеченную корюшку, гороховый суп и разные соленья. После третьей стопки она вдруг заявила:
— Почему ты меня не спрашиваешь о любви, о моих мужьях? О Стасе Намине или Игоре Талькове?
— Люся, вы знаете, я, как-то и не планировал…
— Все меня спрашивают только о личной жизни, — с тоской сказала Сенчина. – Я, как актриса никому уже не нужна. Зовут на ТВ, когда вспоминают умерших. Да, я стала толстой. И что?! Голос-то звучит. В Питере пою, а в Москву давно уже не зовут. Была в Америке, упала и сломала ногу. Долго лежала в гипсе, растолстела, и после этого долго не могу в норму прийти.
В разговор вмешался Володя. То ли муж, то ли не муж, но и директор Сенчиной, и водитель, и администратор. Она его называла: «Мой ангел».
— Олег, давайте я поставлю вам новые песни Люси, никто же их не знает. Диск мы не выпустили, но записали, подарю вам черновую запись, — восторженно предложил Владимир. Подарил любительский диск, Люся расписалась.
— Так, не мешай нам, зачем ему мои песни?! Потом послушает. Дай поговорить, — строго скомандовала Люся, наливая настойку (категорически не хотела, чтобы это кто-то другой делал).
— Люся, как-то Алла Пугачева про вас сказала: «Сенчина – первый голос в нашей стране». Приятно?
— Думаю, Алла пошутила. Я понимаю, что у меня есть голос, но таких еще тысячи, я не особенная. Знаешь, всегда держусь скромно, в стороне. Хотя приятно, когда хвалят. Но про меня сейчас говорят – «не формат». Что это такое, до сих пор не понимаю. В советские времена чиновники упрекали, что у меня нет патриотических песен. А сейчас говорят, у вас, мол, только патриотические песни… Но то, о чем я пою – это доброта и любовь, это вечное!
Мы расставились долго: Люся несколько раз выходила к машине – то диск подарить, то пирожки с собой забыла дать, то просто поцеловаться. И причитала: «Будешь в Санкт-Петербурге, заходи! Я готовлю офигительный борщ!» И когда мы потом созванивались, встречались за кулисами концертов, она всегда смеялась: «Когда же на борщ заедешь?!» Сейчас сожалею, что так и не заехал. Ей было всего 67 лет, когда она ушла из жизни. Онкология.
