Ради своей дочери актриса Галина Логинова ушла из своей профессии и эмигрировала из страны, когда Миле было пять лет.
— Отцу Милы Боги Йововичу пришлось уехать из Советского Союза, когда я была на пятом месяце беременности. Семья Йововичей в свое время находилась в жесткой оппозиции к руководителю Югославии Броз Тито. Тогда члены семьи Йвовичей разъехались по разным странам, а Боги оказался в Лондоне. Поэтому его не было с нами рядом довольно долго.
Признаюсь, у меня долго не получалось забеременеть. Но я очень хотела ребенка. Когда ты сильно любишь человека, как я любила своего мужа, то, конечно, срабатывает женский инстинкт, — иметь общее, Ребенок – это плод любви! К этому я отнеслась достаточно серьезно. Даже начала лечиться по схеме Бакшеева, И доктора сказали, что это помогает. Лежала в больнице, где мне делали по девять разных уколов в день. А потом оказалось, что я уже была беременная, ребеночек начал шевелиться! Уколы в таком случае противопоказаны! Слава богу, что все прошло хорошо, и родилась здоровая девочка.
— Мне принесли дочь через несколько дней после родов, — так было принято в Советском Союзе. Куколка такая! Но определить на кого она похожа, я еще не могла. Даже сейчас трудно сказать! Вот, если я рядом стою с Милой, то видно, что мы с ней очень похожи. Но поверьте, если вы увидите ее папу, то отметите, что и они во многом схожи во внешности… Помню, когда маленькая Милочка плакала, у нее как-то особенно выразительно надувались глаза и она становилась похожей на лягушонка. Мой однокурсник Сережа Свешников говорил: «Галя, хорошенькая дочь у тебя. Но, извини, не красивенькая!» Я возмущалась: «Ну, как ты можешь, Сережа?!» А он: «Давай будем откровенны: не красивенький ребенок-то». До сих пор, вспоминая это, смеюсь.
— В свидетельстве о рождении имя моей дочери – Милица. Она была названа в честь своей югославской прабабушки. Кстати, удивительная семья была. Прадедушка моего супруга, которого тоже звали Богич, во время войны с турками, носил боевое знамя. Его убили. Потом о нем слагали песни, как о народном герое. А прабабушка Милица надела траурные одежды и никогда в жизни не снимала черное. Так глубоко скорбила. О ней тоже поют в Югославии народные песни… Вот мы и подумали, что ее имени достойна наша дочь. Но потом я сократила имя на Миллу. Она рано начала ходить, говорить, читать. Уже в два года декламировала длиннющие стихотворения Пушкина. И это с таким выражением, повторяла мои интонации. Ей всю жизнь легко дается любое обучение.
— Первый раз мы приехали в Лондон, когда дочке было десять месяцев. Во второй раз – в два с половиной года. В третий, — когда Милочке было уже пять лет. Во-вторых, я не могла решиться, что же мне делать?! Оставаться в Киеве, снова заняться профессией и пытаться возвратить Боги обратно в нашу страну?! Или же переехать в Лондон, позабыв о карьере, но сохранив семью?! И вот, когда в третий раз мы приехали с дочерью к Богичу, я приняла решение – остаться за границей. На тот момент муж уже жил в Америке и специально прилетел в Англию нас встретить. На следующий день мы пошли в американское посольство, где в течение 15 минут нам выдали визу! Такое событие было! Сам консул вышел, вручил визу и пожал руку. Было очень трогательно и необычно, на фоне того, как трудно я получала разрешения выехать за границу из Советского Союза. Это был январь 1981 года.
— Поначалу мы жили в Сакраменто. Там Мила пошла в детский садик, и уже через три месяца она заговорила по-английски. Позже мы переехали в Лос-Анджелес, где в районе Шерман-Окс дочь пошла учиться в лютеранскую школу. Там тоже все было хорошо и без негатива. А вот, когда в десятилетнем возрасте Мила начала учиться в школе в Беверли-хиллз… Оказалось это такое снобское заведение, где учатся много детей богатых родителей. Там ребята уже понимали: ах, она русская, из Советского Союза, значит, коммунистка. Тут же придумали ей прозвище «коми», так и дразнили. Девчонки, конечно, завидовали: симпатичная, ходит на разные кастинги, мечтает стать артисткой. Конечно, Мила переживала. Хотела меньше выделяться, быть как все. Поэтому в этой школе она даже называла себя обычным американским именем – Мелиса. Помню, приехала в школу и спрашиваю: «А где Мила?» Ребята удивляются: «А кто это? У нас только Мелиса!»
— Миле было девять лет, когда она впервые снялась в рекламе. Это получилось совершенно случайно. Был у меня знакомый Сережа Левин, который содержал русский телеканал. Одно время я работал у него диктором на новостях за 40 долларов в день. А потом предложил мне сняться в рекламе одного русского мебельного магазина. На съемки я пришла с дочкой потому, что дома не с кем было ее оставить. Мила, как обычный ребенок, начала прыгать по мягкой мебели, баловаться. Ее тоже сняли на телекамеру и вставили в ролик. Так и получилась первая реклама. К тому времени Мила уже занималась в театральном классе. Специально не готовила из дочери будущую профессиональную актрису! Просто считала, что, во-первых, мы в Голливуде, актерская мировая столица, почему бы и не попробовать. Во-вторых, это ремесло я знаю, могу что-то подсказать. В-третьих, кем бы в будущем Мила не стала, этот опыт ей не помешал бы. Немного я ее направляла, но без особой стратегии… То, что Мила Йовович стала известной, это правильное совпадение. Как говорят, по-русски «сошлись планеты». Сказались ее дисциплинированность, актерская подготовка, внешние данные, и мама, которая выбирала правильные агентства.
— Милла человек не простой, человек настроения. И в этом похожа на своего отца. А еще, когда ты успешная, красивая, уверенная в себе девушка, не каждый мужчина сможет комфортно себя чувствовать в такой ситуации. Но встретились, слава богу, в ее жизни прекрасные ребята.
Первый супруг — артист Шон Эндрюс. Они поженились, когда Милле было всего лишь 17 лет. Брак просуществовал чуть больше месяца.
— Меня поставили перед фактом. В один прекрасный день дочь надела мое белое платье и мои туфли, сняла со стены декоративный веночек на голову и умчалась с Шоном в Лас-Вегас. Вечером у нее съемка в фильме, а ее нет. Я очень переживала. И тут звонок от Шона: «Галя, если вы стоите, сядьте! Я должен кое-что вам сказать!» У меня, что называется, сердце в пятки ушло. «Мы поженились!» Кое-как перевела дух. Говорю: «Дай мне Милу к телефону». Попросила ее все же приехать домой и поговорить об этой ситуации. Я же понимала, что этот роман ненадолго. В общем, убедила аннулировать брак. Сказала: «Ребята, вы определите себе срок, например, полгода. И, если потом ваши чувства не остынут, то сыграем настоящую свадьбу». А потом мы с актерским агентом Милы отправили ее в Лондон. От греха подальше. И там она со своим другом работала над сочинением музыки. Писала, выступала в клубах. Задержалась в Англии на два года. Понятное дело, что к разговору о замужестве с Шоном потом уже никто не возвращался.
— От следующего брака с режиссером Люком Бессоном я не стала отговаривать. Талантливый, благороднейший человек, умница… Он ее безумно любил, готов был для нее Луну с неба достать. Снял Миллу в таких известных и шикарных фильмах, как «Пятый элемент» и «Жанна Д’Арк»… Но этот брак все-таки распался. К моему сожалению, я не смогла повлиять на дочь, это была ее инициатива. Она потом мне говорила, что оказалась не готова к тем отношениям, была слишком молода. «Если бы он подождал, пока повзрослею», — говорила она. Но я отвечала: «Милочка, в жизни никто никого не ждет. Жизнь идет вперед!» Думаю, в Бессоне она хотела найти отца. Милочке, конечно же, не хватало папы. И поиск его в своих избранниках у нее был…
— Последние годы Мила живет со своим третьим супругом – режиссером Полом Андерсоном. Они сначала встречались два с половиной года. А затем… Милла познакомилась с молодым парнем по имени Ано. Ему было всего девятнадцать лет. Талантливейший поэт, утонченный мальчик. У них только-только начинались отношения, как говорится, «бэби-любовь». Помню, как Мила приехала из Италии и сказала мне: я хочу быть ТОЛЬКО с Ано и к Полу не вернусь. Осталась у меня ночевать. А утром позвонил отец этого мальчика: ночью Ано с друзьями разбились на машине. Царствие им небесное… Мила переживала дико, страшное время было у нас. Два с половиной года она плакала, шрам остался на всю жизнь. Конечно, я тоже места себе не находила. Мне хотелось, чтобы Милочка все-таки вернулась к Полу.
Он мне был очень симпатичен. Я понимала, что Пол подходит моей дочери: надежный, добрый, воспитанный, И не дурен собой! У них общие интересы, общая профессия! И тогда я пригласила его на свой день рождения. Устроила в своем доме гуляние на сто человек. Когда сказала дочери, что хочу позвать его, она возмутилась: «Зачем? Мы с ним столько не общались! Не смей!» Но я подумала: «Почему должна дочь слушать?! Кого хочу того и приглашаю на свой праздник!» Пол приехал. Мила, конечно, подошла к нему, они разговорились. А в свое время Пол и Мила завели двух маленьких мальтийских болонок. После их расставания они жили в основном у меня. И вот собачки, которые находились в тот вечер в доме, услышали родные голоса, затявкали. «О, наши дети» — воскликнул Пол, и они вместе с Милой пошли целовать питомцев. Помню, я обрадовалась: лед тронулся! На следующий день Пол позвонил мне, спросил: «Почему Мила меня оставила?» Я посоветовала: «Тебе терять нечего. Позвони ей сам и спроси. Будь мужчиной!» Я в него вселила силу… И вот они снова сошлись. Сейчас воспитывают троих дочерей.
Фото соцсети
