31 мая исполнилось бы 90 лет заслуженному артисту России Георгию Буркову
— Когда мы познакомились с Бурковым, я уже училась в театральном училище имени Щукина и играла в театре имени Станиславского, у меня был свой репертуар, — вспоминает вдова артиста Татьяна Сергеевна Ухарова — Буркова. — Помню, девчонкой я стояла у доски расписания спектаклей, и подошёл познакомиться Бурков… Пиджак в крупную фиолетовую клетку дополняли брюки, перешитые из морской робы: каждая штанина – килограммов по пять, не меньше. Наверное, таким образом его мама хотела добавить сыну солидности. В общем, впечатление он производил незабываемое! По окончании училища у меня потом был выбор: театр имени Вахтангова, театр имени Маяковского, но я выбрала тот, где работал Жора.
— Накануне того, как я познакомила Жору с родителями, мой папа в газете прочитал, что в Москве появился какой-то маньяк из Перми, а Георгий Иванович приехал оттуда. Причём все его приметы по странному стечению обстоятельств совпадали с данными Жоры – и возраст, и внешность. Как говорится, нарочно не придумаешь. «Ты что, с ума сошла?!» – в ужасе кричал мне отец. Даже ударил меня скакалкой. Я ушла из дома.
— Мы проводили медовый месяц в Баку, и там на местной киностудии меня заприметили, сняли в небольшом эпизоде. А потом пригласили уже на главную роль, но для этого требовалось остаться в Баку. И тут Георгий Иванович так на меня посмотрел, что я поняла: оставаться мне нельзя! В общем, такие моменты бывали. Но мы были настолько сильно привязаны друг к другу, что для нас понятия «театр», «съёмки», «карьера» не являлись приоритетными. Важнее всего были мы с ним, а потом и наша дочь Маша. Понимаете, семья – это самое главное. Я много видела тех, кто стремился сделать карьеру, и даже что-то получилось, но такие люди не знают того счастья от жизни, какое было у меня. Я довольна, что был муж, есть дочь, внук.
— У Буркова особая актерская школа. Что значит – играть простака или пьяницу? Ведь артистов, играющих подобных персонажей, много. Но секрет Георгия Ивановича состоял в том, что он был человеком глубоким, умным, но умеющим так сыграть, чтобы все поверили. Например, он гениально сыграл Протасова в «Живом трупе». Или блестяще исполнил Задорожного в спектакле Романа Виктюка «Украденное счастье». Обидно, что не снимали эти постановки, записей нет. Ведь театральная аудитория не такая большая, как в кино, и Буркова мало знают по сценическим работам. Однако существует фильм «Человек, которому везло». Он не стал таким популярным, как, допустим «Ирония судьбы…». Там Жора сыграл геолога, прекрасная была роль. Ещё мне нравятся «Печки-лавочки», «Из жизни отдыхающих» и «Они сражались за Родину»…
— Мы с ним не ссорились. Ну, по молодости что-нибудь подобное могло произойти. Всё из-за того, что для нас тогда существовало такое слово – «моё»! Мы были этакие собственники. «Что значит – ты задержался? А почему?» Такая глупость, связанная с молодостью. Ну, я царапнула его один раз, это заметно в фильме «Печки-лавочки». А так… Могли иногда не сойтись в некоторых вопросах, после этого воцарялось молчание минут на десять, а потом всё налаживалось.
— Чтобы у него были какие-то сумасшедшие поклонницы, чтобы женщины простирались перед ним – нет, Бурков ведь не был романтическим героем. Хотя многие девочки-зрительницы преклонялись перед его талантом. И сейчас мне некоторые пишут, восторгаясь актёром Георгием Бурковым. Если говорить о ревности… При его жизни я этого не замечала. А потом нашла запись в дневниках, где он признаётся, что ревнует меня. Я так плакала! Ведь и представить себе такое не могла. Он вида не показывал, что ревнует.
— В последнее время я стала замечать, что Жора чаще ложится отдыхать на диване, погрустнел. В 1988 году на репетиции спектакля ему стало плохо с сердцем. Инфаркт. После этого он очень изменился, часто раздражался и повторял: «Я не успею!» Конечно, нас это волновало. Как-то раз сказал нам с Машей: «Ой, девчонки, ну что же с вами сделают, когда меня не станет!» Тогда я не придала большого значения этим словам, а потом так и получилось.
— Жора в тот день находился дома один. Чтобы достать книжку, которая стояла на верхней полке, забрался на журнальный столик на колесиках. Тот поехал, и Жора упал – очень неудачно, бедром попал на старинный медный набалдашник в виде льва. Кость раздробило, получился осколочный перелом. До сих пор себя виню, что в тот момент не была рядом! Из-за перелома у Жоры оторвался тромб, который закупорил лёгочную артерию… В больнице, куда его привезли после падения, мы ждали кардиолога восемь часов, а ведь для перехода из одного корпуса в другой нужно всего несколько минут. Пока там сидела, я постарела от переживаний на несколько лет. В результате было потеряно драгоценное время. Хотя, как мне потом сказали, даже если бы врачи вовремя обнаружили этот тромб, аппаратуры, позволяющей его «поймать», в те годы не существовало. Получается, что Жора был обречён!
