Выдающийся режиссёр о своём новом фильме, Квентине Тарантино и самых чутких и деликатных продюсерах
Малый зал филармонии, он же – съёмочная площадка одного из эпизодов картины под рабочим названием «Сирийская соната». Снимают последнюю сводную репетицию оркестра перед вылетом на Ближний Восток. Мы, журналисты, оказавшиеся на съёмочной площадке, притихли, глядя на возмущённого дирижёра — Константина Лавроненко: «Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит?! Скрипки, с третьей цифры СФОРЦАНДО! Виолончели, вас тоже касается. А я думал, что набрал в поездку лучших музыкантов!».
— Стоп, снято! – звучит команда режиссёра Олега Погодина и мы буквально выныриваем из удивительного мира фантазий, называемых кинематографом.
— Ничего, — улыбается, глядя на наши растерянные лица Олег Георгиевич. – Мы тоже иногда теряем чувство реальности, особенно на ночных съёмках, когда смена, которая начинается в одиннадцать вечера, длится до одиннадцати утра, и я иногда спрашиваю себя, что это — фильм или сон? Но всё время находиться внутри кино опасно и нужно уметь вовремя из него выйти. Мы ведь живём в настоящем мире.
Часть первая: Presto
— Музыка – один из главных героев в нашем фильме. Я уже отмечал стилистически сложный, полифонический жанр «Сирийской сонаты», включающий мелодраму, драму, военный экшен, триллер и даже элементы комедии. Соединить всё это многообразие элементов в одну картину поможет только музыка. Сейчас здесь звучал Сергей Рахманинов, в кульминационный момент картины зритель услышит вторую часть Пятой симфонии Бетховена, которая и сама по себе – героика в самом высоком, античном понимании слова. Это натолкнуло нас на размышления — следует ли нам оставить в кадре экшен с параллельным звучанием произведения, или ограничиться исключительно музыкой, и показать трагедию через неё?
— Уверен, вы видели много фильмов о захвате террористами заложников, в таком жестоком мире сейчас живём. Зритель получил «прививку» к любому типу насилия и удивить его возможно только используя коктейль из жанров вкупе с уместным художественным приёмом. Замечательный композитор Александр Шевченко, на мой взгляд, один из лучших композиторов современной России, писавший хиты Алсу, создаёт к картине саундтрек, совмещая «тревожные» элементы с лирическими мелодиями. У нас будет интереснейший эпизод, когда музыканты оркестра начинают бунтовать против дирижёра, и классическая музыка Рахманинова вдруг приобретает джазовое звучание!
Часть вторая: Adagio
— Использование новаторских идей в зрительском кино – тема спорная. На мой взгляд, эти идеи должны быть хорошо «спрятаны» в канву повествования, чтобы не отвлекать зрительское внимание от происходящего на экране. Да, новатор постмодернизма, балансирующий на стыке арт-хауса и масс-маркета, Тарантино сделал подобный подход своим узнаваемым стилем, за что мы его любим и смотрим. Он как будто говорит своим зрителям: смотрите, как я, Квентин, понимаю кино и снимаю его! У нас другая эстетика, мы немножко скромнее и хотим, чтобы наш зритель просто смотрел фильм с удовольствием, а не удивлялся оригинальности режиссёрских находок. Как говорится, люби искусство в себе…
— В «Сирийской сонате» невероятно сильный актёрский состав! Это Константин Лавроненко, Гоша Куценко, Владимир Адольфович Ильин, Игорь Гордин. Прекрасные Вика Маслова, молодая и талантливая Ангелина Стречина. Небольшую, но яркую комедийную роль играет Дмитрий Хананович Астрахан! Отдельно хочу сказать об Елене Север. Несмотря на огромный опыт в шоу-бизнесе, для неё это одна из первых больших ролей. Елена потрясающе органично влилась в ансамбль и отлично справляется! Как раз вчера на съёмке я вдруг увидел, как наш «цветок» расцвёл – лепесток к лепестку, словно дамасская роза. Команда состоялась!
Часть третья: Allegro
— Меня часто спрашивают, почему всё-таки выбрал для натурных съёмок Крым. Ответ прост – большие возможности при не таком уж большом бюджете. Всю Сирию я постарался замкнуть на отеле, в котором, в основном, и происходит действие фильма. Конечно, локационные фрагменты узнаваемых пейзажей и съёмки в них присутствуют, но бороться с «ненатуральностью натурных объектов» нам не пришлось.
— В сценарии Ильи Тилькина, содержалось большое количество батальных сцен при участии тяжёлой бронетехники, авиации, но, конечно, это было бы другое кино. Пройдя через наши руки, идея трансформировалась, и военная тематика отошла на второй план. Отмечу, что за всю историю кинематографа взять и воплотить изначально задуманную идею удалось только Стэнли Кубрику. Все остальные фильмы были реализованы в рамках бюджетов, даже у таких крутых представителей коммерческого и арт-хаусного кино, как Кристофер Нолан и Пол Томас Андерсон. Мы тоже не ждём особых условий, а работаем — здесь, и сейчас. Главное, стараемся сделать как можно лучше!
— Елена Север и Татьяна Стацман – самые деликатные продюсеры, с которыми я работал за всю свою творческую жизнь. Если Бог даст, хотел бы и впредь сотрудничать только с такими чуткими и тактичными людьми, тем более в нынешнее время «продюсерского беспредела» в современном российском кинематографе, когда с мнением авторов не считаются. Именно поэтому режиссура всё чаще носит придаточный характер, а режиссёр на съёмочной площадке нужен не как художник, а в качестве прораба. Лично я предпочитаю быть художником.
