Певец рассказал Елене Север, почему с ним не здоровается Александр Серов и за что ему благодарен Роберт Де Ниро.
— На этой неделе есть неофициальный, но, на мой взгляд, очень важный праздник – День общественнополезного человека. Скажи, кого можно так назвать в твоем представлении?
— Иногда общественнополезный человек, это человек, который не мешает. Сейчас столько помощников, столько политологов, столько вирусологов, столько людей, которые знают абсолютно все и хотят помочь человечеству, что порой лучше бы они этого не делали. Я сейчас читаю книгу «Краткая история человечества» и понимаю, что это перманентное состояние общества – помогая, мешать.
— А допустим в области благотворительности? Все-таки это общественно-полезная деятельность. И я знаю, что ты занимаешься благотворительностью.
— Ну я не могу себя назвать человеком, рьяно занимающимся благотворительностью. Но, безусловно, помогаю. Понимаете, с одной стороны, об этом надо говорить, чтобы показывать некий пример. А с другой стороны, так не хочется кичиться, когда ты кому-то помогаешь… Все-таки, это дело сердечное. Если у человека хватает душевного порыва кому-то помочь, он возьмет и сделает, независимо от того, говорит об этом звезда российской эстрады или нет.
— Как ты думаешь, твое творчество приносит кому-то пользу?
— Знаете, я задумывался об этом. И, действительно вижу, как расцветают люди на моих концертах, независимо от национальности, вероисповедания, сексуальной ориентации – они все улыбаются, и в этот момент мы единая, в хорошем смысле, секта счастья. Так я понимаю, что на верном пути.
Я хочу признаться, что несколько раз в своей жизни получал очень странные, жутковатые письма… Когда люди мне писали, что хотели покончить с собой, но услышали ту или иную мою песню, поверили, что все еще возможно и не стали это делать. Как раз в эти моменты ты понимаешь, что, может быть косвенно, но хотя бы одна спасенная жизнь – вот главная оценка твоего творчества. Ведь я, как и многие мои коллеги, делаю музыку сердцем.
— А если, бы у тебя было все и не надо было бы гастролировать, ты бы перестал?
— Это мечта (смеется).
— Я не верю!
— Я конечно бы пел, конечно бы ездил, но не так … остервенело. Я бы дал себе больше возможности проводить время с супругой, дочкой. У меня уже очень много лет не было, чтобы я, например, 2 недели полностью отдохнул с семьей. Потому что «пашу, как лось». Но хочу вам сказать, что это великое счастье в нынешнее время. Если артист в принципе востребован, и, слава Господу, что я один из этих людей. Я, прежде всего, правда, кайфую от собственной работы. Кстати, удивительная вещь – за карантин я не создал ни одной песни, не играл в плей стейшен, я ничего не делал. У меня был ступор. Когда ты глава семейства и не понимаешь, что завтра, для мужчины это катастрофа. Вы, женщины, за нами, вы доверяете нам. А я -то не сплю в этом смысле. Сейчас, когда начались гастроли, я поездил несколько дней, устал и в свой выходной уже совершенно спокойно включаю игру, которую никогда не пройду до конца, начинаю играть, и мне хорошо на сердце. Я ее заслужил.
— Это был психологический тест. Если бы ты на все мои вопросы ответил нет, то ты прослыл бы человеком малополезным обществу. А так я тебе могу сказать обратное – Алексей Чумаков весьма общественнополезный человек! Как ты относишься к критике?
— Я могу сейчас «вырастить нимб» над головой и рассказывать вам о том, что критика это полезно… На самом деле, я отвратительно отношусь к критике. Как любой нормальный человек. Критиканство – это вообще удел очень слабых людей, которые ничего не добились в жизни. Мне достаточно работы над собой, «пожирания» самого себя, чтобы мне не капали на макушку…. Я сам себе самый строгий критик. Но есть ряд знаковых людей, которых я бы послушал — тех, кто добился существенно больше, чем я. Если бы Стиви Уандер мне сказал, как правильно петь, я бы это принял.
— Как ты относишься к кино?
— Я фанат этого вида искусства! Я в нем разбираюсь. Я смотрю кино, но не люблю российские фильмы, к сожалению. Во многом потому, что у нас так мало таланливых режиссеров и актеров. Знаете, есть такие «актеры актерычи», которые играют в актеров, даже не пытаясь «прожить» свою роль. Я с такими, к сожалению, столкнулся во время съемок сериала «Барс», где я сыграл писателя. Не могу себя назвать профессиональным актером, но этот свой опыт я стал ценить после одного случая. Когда мы с Юлей (супругой, певицей Юлией Ковальчук, прим. ред.) отдыхали в Испании, мне позвонил Константин Хабенский – человек, которого я безмерно уважаю. Он как раз посмотрел одну из серий «Барса» и дал мне несколько ценных советов, при этом реально оценил мою игру. Тогда я понял, зачем мне было нужно мучаться эти полтора года в крутом, но очень тяжелом проекте — ради этих слов, похвалы мастера.
— Но это же был далеко не первый твой актерский опыт?
— Фильм, про который немногие знают «Русские детки», в нем снимался еще Александр Домогаров, 1995-1996 год. Это была моя первая роль – я играл мажора, который снаркоманился и умер в результате…
— Тебе пришлось входить в роль?
— Это было очень тяжело, скажу вам по секрету, после этих съемок я даже курить бросил. Но любой опыт – это ценно. С опытом приходит понимание профессии. Ты учишься у своих партнеров, живешь в кадре.
— Назови свои самые любимые фильмы?
— Я обожаю фильм «В джазе только девушки», «Парк юрского периода» (первая часть), и если не в тройку, то в пятерку моих любимых фильмов входит «Любовь и голуби». В любой момент, когда идет эта картина, я зависну и досмотрю до конца.
«Крестный отец» — совершенно невероятное кино, мы с Юлей недавно его в очередной раз пересмотрели. Я люблю Аль Пачино и Роберта Де Ниро. Кстати, Роберта Де Ниро я видел на дне рождения Араза Агаларова. Мы сидели рядом, и я обратил внимание на его поведение. К нему все подходили с просьбой сфотографироваться. Каждый раз он соглашался, вставал из-за стола, при этом ему не удавалось спокойно поесть. Когда дошла очередь до меня, я спросил, сколько у меня есть времени на фото? Мне сказали, что примерно 1,5 минуты. Тогда я ответил: пусть он спокойно в эти 1,5 минуты поест. И не сфоткался с ним…
— Как благородно!
— У меня нет фото с Робертом Де Ниро, но я видел, как благодарно он присел за свой стол и смог продолжить трапезу.
— Ты упомянул Агаларова-старшего, а я знаю, что ты дружишь с его сыном, Эмином Агаларовым и даже записал с ним дуэтную песню «У края пропасти». Твоя музыка близка Эмину?
— Дуэт на мой взгляд получился отличный, песня стала известной. Но вообще мы с Эмином работаем в разных стилях . Это и понятно, нн воспитывался на Элвисе Пресли и Муслиме Магомаеве. А я на Стиве Уандере.
— Мне даже неловко спрашивать тебя про русскую музыку? Кого время от времени ты можешь послушать?
— Я абсолютно честен – то, что происходит сейчас, это абсолютная катастрофа! Я был на многих музыкальных премиях и чувствую себя «старпером» – вообще не понимаю, кто все эти люди.. Когда выходит некто «Сёма Ляхов» и поет: «итырыж ты тыж», и все поют… Думаю, это временная история. Если ты взлетаешь и левой ногой что-то делаешь в течение месяца, то ровно столько же будет твой альбом в сердцах людей. Если ты занимаешься музыкой всю жизнь, чтобы дорасти, то и песня будет на всю жизнь. Не может быть иначе. Я и сам не претендую на звание «мечта молодежи». Моя музыка для людей 35 плюс, для тех, кто знает, что такое борода и как приятно она щекочет щеки…
Но я могу назвать, кем я вдохновляюсь из наших артистов, и этот список вас не удивит. Это «А Студио», причем времен ее первого солиста, Батырхана, это Игорь Саруханов, Сосо Павлиашвили, Леня Агутин, ранний Володя Пресняков, ранний Трофим, ранний Олег Митяев – абсолютно растворяюсь в его бытовой романтике. Это ранний Розенбаум. И ранний Филипп Киркоров – с удовольствием слушаю его альбом «Я не Рафаэль».
Вообще, я наполовину армянин, и в моем ДНК заложена грусть через улыбку. Это можно почувствовать, когда звучит дудук. Я люблю музыку со светлой грустью.
— Как-то ты сказал, что совершенно не волнуешься перед выходом на сцену. Хотя многие мэтры признаются, что все равно испытывают трепет.
— Я думаю, что здесь вопрос в том, что мы немножко по-разному называем эти вещи. Я не волнуюсь, выходя на сцену. Никогда. Когда вы приходите домой, какое у вас может быть волнение? Трепет, а волнения нет. Я сцену считаю своим домом. Мне очень комфортно, и я не волнуюсь. Но, конечно, испытываю трепет.
— Однажды, участвуя в одном из телепроектов, ты выступал в образе Александра Серова с его песней «Я люблю тебя до слез», говорят, что после этого Серов перестал здороваться с тобой при встрече. Это правда?
— Он даже хотел подать в суд, это правда, и даже якобы пытался «набить мне морду» (по его словам, мне передавали). Но я человек восточный, из средней Азии, и отношусь уважительно к старшим, и вообще к людям. Я не считаю, что чем-то оскорбил Серова. Напротив, считаю его прекрасным вокалистом. Безусловно, он один из «фирменных» певцов нашей страны. В рамках шоу, мне кажется, я сделал максимально уважительно и ярко его номер. Да, он со мной не здоровается. Не общается. Но и никогда не здоровался и не общался до этого. То есть ничего не поменялось. Да мы и не пересекаемся нигде.
— Твоя книга «В поисках призраков» стала бестселлером. Откуда у тебя такое увлечение мистикой?
— Я люблю мистику. Я родился в Самарканде, где сказки Востока — джинны, где все пропитано мистическими совпадениями, где люди верят в потусторонние силы и они, действительно, есть. Поэтому меня тянет к мистификации. Плюс ко всему, я нахожу в мистике иные миры, некие тонкие материи, к которым хочется стремится из нашего кондового мира. Я как-то рассказывал, что начал писать, потому что у меня была бессонница. Чтобы отвлечься, я путешествую по собственному сознанию и по сознанию своих героев. Мне нравится выстраивать мистические сюжетные линии. Если вы почитаете, то поймете, что у меня это получается. Я пишу в планшете и в какой-то момент вырубаюсь, засыпая. Сейчас работаю уже над пятой книгой, а выпускаю третью. Называется она «Танцующий на крыше». Сюжет этой книги посвящен психиатрической больнице.
— О, надо сразу сценарий писать!
— А она так и написана — как десятисерийный фильм. Там и мистика, и триллер , в стиле «Шестого чувства», когда кошмар прежде всего в голове. Я очень люблю Стивена Кинга в этом смысле. Пока я работал над сюжетом, меня консультировали три профессора психиатрии. Мне удалось уловить все подробности жизни психиатрической больницы, включая специфическое расположение дверных ручек, изучить, как проявляются разные заболевания. Для этого я прослушал много часов интервью с больными людьми , пересмотрел архивные видео. Несколько лет я углублялся в эту тему и писал книгу. Получилась очень жуткая история, очень философская. И это самый большой мой роман – там 504 страницы.
— Ты не только пишешь, но и рисуешь?
— Да, могу показать. Я даже выставлялся – это было еще в Самарканде. Сейчас, правда, рисую редко. У меня есть и пейзажи, и портреты, я писал и маслом, и акрилом, даже работал с точечной графикой. И просто карандашная графика – ч\б. Единственное, чем я не умею рисовать, просто не пробовал – это акварель. А еще, хочу похвалиться вам, я леплю из пластилина.
— Для дочки?
— Нет, это такие определенные штучки из пластилина, я их заливаю силиконом, делаю форму, получаются маленькие копии. Вообще, я увлекаюсь пластическим гримом. Я делал концепт-дизайн монстров, делал грим для кино и даже аниматорнику – когда не просто силикон, а когда какие-то части находятся в движении.
— Ты безумно талантливый человек! Должны же быть у человека хоть какие-то недостатки? Я слышала, что ты не умеешь ориентироваться на местности?
— Абсолютно! Я, например, захожу в какой-то большой торговый центр, похожу в нем, выхожу на улицу и не понимаю, как я там оказался – вроде бы вдоль прилавков… Юля, например, один раз может проехать и запомнить маршрут, а я 50 раз по одной дороге буду ездить и не запомню ее.
— С тобой можно разговаривать часами! Обязательно придем на твой концерт 20 ноября в Крокус Сити Холл и всех читателей приглашаем!
Интервью Елены Север с Алексеем Чумаковым смотрите в программе «Север-шоу» на RU.TV
